Литва: «Деды как потребители?»

http://www.obzor.lt/news/n14826.html

Под иным углом
Китайская пословица гласит: о том, счастлива ли страна, лучше всего судит простой крестьянин, то есть труженик с большим запасом здравого ума. Этой пословице, по-видимому, много сотен, если не тысяч, лет.

В нашем же постаграрном обществе её следовало бы переложить на несколько иной лад: о государстве правильнее всех судит простой пенсионер. Человек, который всю жизнь трудился, восстанавливал эту страну из руин, а теперь надеется хоть на минимальное уважение.

И отношение к нему государства становится зеркалом самого государства. Конечно же, только в том случае, если государство мы понимаем как большую солидарную семью. В каждой нормальной семье уважение к старости есть мерило морального здоровья семьи. Трудно оправдать семью, в которой дети и внуки забывают о стариках или же отнимают у них последнее.

А ведь именно так и сделало правительство консерваторов несколько лет назад, возложив ношу кризиса именно на пенсионеров, урезав их и так мизерные пенсии. Никакое другое правительство в Европе так не поступило.

И, в принципе, ясно, почему. То правительство, по-видимому, не считало нас, наше государство большой семьёй, а только скоплением свободных индивидов, не связанных узами солидарности и человеческого долга.

«Но молодые ещё могут как-то заработать или подзаработать, а старые и больные-то что?» — в словах председателя ассоциации пожилых людей Литвы Грасильды Макаревичене до сих пор чувствуются боль и обида.

Она знает, что говорит: «Мы провели наш внутренний опрос, и оказалось, что 65% членов нашей ассоциации зимой голодают. Летом ещё кое-как, а зимой, да, голодают…» Поэтому, по её словам, хоть и частичная компенсация урезанных пенсий уже есть шаг вперёд.

Но всё это — только одна, материальная, сторона медали. Есть ещё и духовная, которая, по сути, не менее, а скорее, более важна. Ведь не хлебом единым жив человек. Как чувствуют себя пожилые люди в Литве в духовном плане?

Увы, само-то явление — духовная культура — у нас фактически истреблено. На пьедестал вскарабкалась псевдокультура, которой нет никакого дела до вечных ценностей, до того, что болит на душе у пожилого человека, что ему воистину важно. Причём эта псевдокультура ориентирована почти исключительно на молодёжь, на треск и гам, на внешний эффект.

По рыночным понятиям, всё резонно — у молодёжи повыше покупательная способность, у них, как у перспективных потребителей, — и будущее. Вот только забывается, что это будущее очень быстро приходит в лице той же старости. Да и общество представляет собой нечто большее, чем рынок и потребители. В какой же нормальной семье её глава смотрел бы на семью как на рынок, а на детей и дедов своих — как на потребителей?

Посему очевидным становится вердикт простого пенсионера в простом и главном вопросе — счастлива ли наша страна или всё-таки не очень?